Симпозиум этого года тоже проходит в традициях предшествующих конференций.
Доминирующая здесь тема хорошо иллюстрируется рисунком 3 из статьи Madden et al., на котором показана молекула МНС класса I, связывающая пептидный фрагмент на своей внешней поверхности (Bjorkmann et al., 1987). Это и есть структура, распознаваемая Т-клеточным рецептором, причем высокая степень разрешения полученной картинки заложила прочную основу для нашего понимания иммунологического распознавания Т-клетками. Вторая серия картинок также получена методом рентгеновской кристаллографии (Amit et al., 1986) и позволяет визуализировать взаимодействие иммунного рецептора, т. е. молекулы антитела, с его белковым лигандом. За годы, прошедшие с прошлого симпозиума, реализовалось предсказание Эдельмана (1976), который так суммировал достижения симпозиума 1976 г.: «Мы в состоянии получить ответы на многие главные вопросы иммунологии». Сам Эдельман, по-видимому, уверовал в свое предсказание, поскольку теперь он работает в другой области, в нейробиологии. Но его конкретные предсказания о будущем иммунологии оказались поразительно точными. Опять же, можно процитировать его резюме 1976 г.: «Мне представляется вероятным, что мы сможем охарактеризовать Т-клеточный рецептор, поймем функции главного комплекса гистосовместимости, а природа разнообразия (в иммунологическом распознавании) будет достаточно детально понята через связь с конкретными ферментами и их энзиматическими механизмами». Материалы этого, третьего, симпозиума об иммунной системе в Колд Спринг Харборс подтверждают данное предсказание, хотя энзимология механизмов перестроек генов иммунных рецепторов к моменту написания этой статьи еще не готова; эта проблема могла бы стать предметом отдельного симпозиума. Эдельман был достаточно мудр, чтобы добавить: «Мы, разумеется, еще услышим об удивительных открытиях». И действительно, мы это делаем и будем делать и дальше. Наконец, было бы справедливо отметить, что нам еще только предстоит получить трехмерную структуру, которую мы все надеемся увидеть на следующем симпозиуме, а именно — тримолекулярный комплекс Т-клеточного рецептора, антигенного пептида и молекул МНС. Тем не менее мне кажется, можно говорить о том, что наше понимание (механизмов) иммунологического распознавания приближается к некой асимптоте, так что будущие эксперименты становятся хотя технически и трудно осуществимыми, но очевидными, и их цель — достичь еще более высокой точности, а не привести к революционным изменениям в нашем понимании.
Таким образом, сейчас — правильный момент подвергнуть иммунологию инвентаризации, каталогизировать то, что уже известно, задать вопросы о том, как мы к этому пришли, и посмотреть вперед, куда мы могли бы двигаться дальше.
Хотя наше понимание иммунологического распознавания клонально отобранными рецепторами приближается к асимптоте, я поставил в заглавии знак вопроса, поскольку считаю, что иммунологическое распознавание простирается дальше, чем связывание антигена с клональными рецепторами, образованными в результате перестроек генных сегментов (что в деталях рассмотрено в этом томе), и что нам предстоит еще многое понять. В этой вступительной главе я представлю и то, что является известным в иммунологическом распознавании, и то, что остается непонятым. Для объяснения кажущейся сложности этих процессов распознавания я рассмотрю развитие иммунной системы в эволюции. Наконец, я вернусь к вступительной статье Макфарлейна Бёрнета (1967) на первом иммунологическом симпозиуме в Колд Спринг Харборс, которая была озаглавлена: «Влияние идей на иммунологию». Хотя очевидно, что идеи могут дать толчок эксперименту, как это было в случае клональной теории селекции Бёрнета, я считаю, что идеи, особенно хорошие, могут настолько удовлетворить наше желание объяснить то, что мы изучаем, что они начинают ингибировать нашу способность исследовать и постигать. Я согласен с Бёрнетом в том, что именно свободное эмпирическое исследование предмета приводит к прогрессу, в то время как идеи лучше подходят для организации уже имеющегося знания в понятные схемы, делая информацию понятной как эксперту, так и студенту.
Здесь мне хотелось бы вспомнить вводную главу Иерне (Jerne, 1976), в которой он указывал на ценность структурных исследований как таковых. Многое из того, что мы узнали в прошлом, и из того, что мы узнаем в будущем, основано на анализе генов и структуры белков. Это может прямо привести нас к пониманию функции, как было прекрасно проиллюстрировано открытием гамма/дельта Т-клеточных рецепторов (см. Janeway, 1988) или открытием тирозинфосфатазной активности в молекуле CD45 (Charbonncau et al., 1988).