Из предыдущего вытекает, что ни первые типологи, ни Морозов и его ученики еще не вышли из ограниченного круга выделения типов леса и не подошли к разрешению вопроса о классификации типов леса на какой-либо более общей основе.
«Географический принцип» Морозова указывал лишь на необходимость описания, «инвентаризации» типов леса по географическим районам, отодвигая составление более общей и принципиальной классификации лесов на отдаленное будущее. Но уже в первой обширной попытке классифицировать леса Севера, сделанной П. П. Серебренниковым (1913), наметилась некоторая общая линия, позволяющая подойти к охвату более обширных территорий, не дожидаясь того момента, когда все леса будут описаны и изучены. Мы имеем в виду намеченное Серебренниковым деление лесов по господству пород, а в пределах пород — по увлажнению. Еще в 1903 г. А. А. Крюденер выработал некоторые общие подходы к оценке условий местообитаний по признакам насаждений и растительного покрова. В 1914 г. им была опубликована достаточно известная лесоводам классификация «типов почвенно-грунтовых условий дерново-подзолистой зоны», представляющая собой попытку охватить разнообразие типов леса и местообитаний на обширном географическом пространстве, включающем в себя не только лесную, но и лесостепную зону, и обобщить работы лесоводов-типологов за вест предшествующий период.
Не будем подробно останавливаться на рассмотрении крюденеровской классификации, опубликованной в его работах и в ряде позднейших изданий. Наиболее ценным в ней является попытка рассмотреть разнообразие лесов в их тесной увязке и объяснить, исходя отсюда, ряд наиболее существенных связей между типами насаждений, почвенно-грунтовыми условиями и климатом. В своей основе классификация Крюденера — это «двумерная» сетка, отражающая единство двух линий изменения типов леса в зависимости от 1) увлажнения (гигрометрические группы) и 2) петрографического (механического) состава почв. К петрографическому составу Крюденер привязывал функцию химического почвенного плодородия. Кроме того, он вводил в свою классификацию и «третью ось» — климатическую и установил климатические формы типов насаждений. Работа Крюденера представляет интерес как сводка работ его предшественников, данная в виде весьма подробных и точных описаний, снабженных детальными списками растений индикаторов, характеристикой почв и производительности насаждений.
Крюденеру, несомненно, удалось подойти в своей классификации к органической увязке потребностей разделения и синтеза типов леса, установить единство насаждения и местообитания, сразу посмотреть «на лес и на почву», выйдя из узких технических рамок описания и систематики, придать классификации лесов характер метода их изучения и объяснения. Как далеко он зашел по сравнению с его современниками в тенденции устанавливать не только различие, но и общность разнообразных сторон леса, устанавливать связи даже между отдаленными типами леса, — видно из того, что дубравы он предлагал называть раменями, подчеркивая этим общность черт почвенного плодородия, отражающуюся в «петрографическом» составе почвы. Сторонниками классификации Крюденера были Г. Н. Высоцкий, Л. И. Яшнов, Е. В. Алексеев, Д. И. Морохин и другие лесоводы, в частности лесоустроители, во многих местах использовавшие ее для устройства лесов.
Наряду с несомненными достоинствами классификация Крюденера имеет и крупные недостатки, обесценивающие ее в значительной мере. Перечислим их.
1. Классификация усложнена и затемнена нечеткими проблематическими признаками, характеризующими качество «перегноя», характер сезонного увлажнения и аэрации, поймености, которые Крюденер устанавливал зачастую только дедуктивно, почти не связывая при этом упоминаемых динамических факторов с влиянием самого леса на почву.
2. Крюденер ошибочно приписывал связям между петрографическим (механическим) составом почвы и типами леса характер прямолинейной зависимости, не замечая того, что влияние «механического состава почвы» на лес зачастую неравноценно влиянию» почвенного химизма (трофности), так как оно модифицируется разнообразием прочих факторов, главным образом влиянием мощности почвы. На это неоднократно указывал Алексеев, упрекая Крюденера в том, что он исследовал почвы поверхностно, до глубины всего 1 м.
3. Рассматривая насаждения и местообитания в единстве, Крюденер обесценивал эту положительную сторону своих взглядов тем, что колебался в установлении главного критерия этого единства. Таким критерием должны явиться признаки насаждения (состав, структура, бонитет, ход роста, возобновление, почвенный покров и др.) как признаки «урожая». Крюденер же в конечном итоге клал в основу внешние признаки самого местообитания, взятые вне связи с растительностью, т. е. еще не изученные с этой стороны (механический состав, типы почв и т. п.). Поэтому с первоначально взятого курса на единство растительности и местообитания он в конце концов «скатывался» на изучение второго по признакам первого, т. е. к противоположной точке зрения, к установлению «типов» по внешним признакам местообитания, взятым за основу. Тем самым сводилась на нет ценная тенденция — изучать местообитание экологически, исходя из растения как главного критерия.