«Приключения в Новогоднюю ночь». По случайности, я открыла страницу именно на них и, поскольку человек в первую очередь замечает то, что ему близко, не смогла не задержаться взглядом на двух опорных точках этого рассказа.
То есть тех точках, которые возбудили во мне неутомимый интерес, и я стала с упоением читать Эрнста Теодора Амадея Гофмана, как бывает, когда влюбляешься в писателя с первых строк.
Во-первых, там было имя. Юлия. А поскольку такое же имя ношу и я, то избегать прямые ассоциации не имело смысла. Знаете, как это увлекательно, когда персонажа книги зовут так же, как вас? Читая, ты приписываешь его качества – себе, и свои – ему. Получается совершенно неожиданный синтез – вымышленный мир соединяется с реальным, даже через чур реальным – с тобой во всех ипостасях. Какая это роскошь – побыть в новом амплуа, быть «увиденной» автором с неожиданной стороны, это похоже на детскую игру, которая спустя многие годы вновь возвратилась к тебе все с той же свежестью и свободой воображения.
И вторая точка – это тема. Та, случайно открытая, страница была сценой неожиданной встречи после долгой разлуки и описания любви, который каждый (тайно или явно) хочет испытать в своей жизни. Ну как тут было пройти мимо!? Романтики определенно знали струны души, на которых можно играть не переставая многие века подряд, доколе солнце светит на нас с небес.
Затронутые в рассказе темы очень глубоки и чрезвычайно бескрайни, если начинаешь задумываться о истинном их смысле. Например, тема «отражения». Помимо того, что отражение появилось в изначальном мысленном моем сопоставлении с героиней, оно также играет одну из ключевых идей произведения как такового. Если быть совершенно точной, то «отсутствие отражения» стало поводом задуматься.
Что такое «отсутствие отражения»? В первую очередь – это невозможность посмотреть на себя со стороны. Я не стану принижать внешнее значение отражения, то есть примитивное понятие способности увидеть себя в отражающем предмете. Наоборот, если подойти к этому вопросу со стороны метафизической, то сама внешность человека – это не что иное, как отражение его внутреннего мира, полноты или скупости его души и волевых качеств.
Самым ярким примером, который позволит понять, что именно я имею в виду, является знаменитый роман эпохи романтизма «Портрет Дориана Грея» Оскара Уайльда. Чтобы читать его работы на оригинальном языке, пройдите курсы английского Одесса. Все пороки его души, которые разлагали, уничтожали его личность, не проявлялись на лице, а, в виду совершенной сделки с темными силами, бороздили лицо его написанного портрета. Изменения были на столько ужасающими, что Дориан в страхе прятал портрет под замок, боясь, что хоть одна живая душа увидит его падение. Дориан имел свое отражение. Он имел его даже более того, чем кто-либо мог подумать, просто глядя на него в зеркало. А герой Гофмана напротив, находится в обратной ситуации, но от того – не менее жуткой. Он не видит себя. Совершив нечто противоестественное, ступив на скользкую дорожку, поддавшись соблазну, что-то изменилось в его душе, но он даже не способен это увидеть.
Можно ли вспомнить, как часто мы заблуждаемся, дрейфуя по мутным водам своего Эго, своего центристского «я», своей самости? Это опасное пребывание, в худшем случае, оно может длиться годами, или сколь угодно долго, если нет нужного человека. Такого человека, который вырвет из этого состояния, раскроет правду, не жалея, скажет о том, в какие зыбучие пески ты попал, на каком дне ты находишься, и не пора ли выбираться.
Но бывает, такого человека нет. А если нет еще и собственного отражения, то сколько времени нужно для того, чтобы постичь суть своего положения, перешагнуть через эту топь и взглянуть на себя со стороны? Сколько времени нужно, чтобы увидеть свет, чтобы разделить мрак на свет и тьму и выйти, просветленным ? Сколько?
Кроме того, способность темных сил лишать отражения – это не только глубоко философская тема, но и естественнонаучная в неменьшей степени. Это не просто выдумки нежной взволнованной души, это – вмешательство в законы природы, сильнее которых нет. Теперь можно более адекватно оценить силу данного потустороннего мира, кому как удобнее – дьявола, искусителя, черта…. Если они могут вмешиваться в естество жизни, то соблазнить душу простого человека – дело прихоти…. Может, именно по этому, несчастные заблудшие души персонажей рассказа вызывают у нас скорее сочувствие, нежели негодование за то, что они не распознали демона в окутавшем их соблазне под ликом безумной любви?
Мир наших чувств, он дан нам неспроста. Если мы имеем недостаточно информации, если логика не помогает стыковать факты и делать заключения в силу каких-либо причин, либо то, с чем мы столкнулись, вообще не является чем-то объяснимым, то на помощь нам приходят чувства и ощущения. Можно ли допустить, что я права в своих размышлениях по поводу отсутствия отражения? Если да, то можно также предположить, что герой рассказа испытывал глубокий внутренний ужас совсем не напрасно. Он чувствовал то, что так нелегко было описать. Человек без отражения пугал его, но и интересовал в одно и тоже время, а позже, приглядевшись, он даже стал сочувствовать его непростому горю.
Но что же наш герой думал о другом персонаже? О том, который ухитрился не иметь во владении свою собственную тень? Вам не кажется настораживающим то, что он сразу, с первого взгляда, проникся к нему необъяснимым доверием и теплотой, не смотря на демонстрируемый норов?
Думая над значением тени, вот какой вывод поселился в моей голове:
Тень – это наша защита. Баланс – это не отсутствие плохого, это – равновесие между условно хорошим и условно плохим, между злом и добром, между светом и тьмой. Одно дело, когда ты заплутал и утратил частичку света, а что будет, если ты заплутал и утратил частичку тьмы? Что, если утрата равновесной тьмы ничуть не лучше потери света? Вот ты стоишь, облитый солнечным светом, но от тебя не падает тень. Ты светящийся, горящий, светлый и …беззащитный. У тебя нет пути в сторону или назад – у тебя нет другой стороны. Ты мягок, нежен, податлив и страдаешь из-за этого. Ты пытаешься быть жестче, грубее, но даже случайные люди чувствуют мягкотелость твоего «я», они доверяют тебе, ведь ты не сделаешь им ничего плохого, даже если бы захотел. Тебя легко ранить – ведь ты не можешь защищаться. Тебя легко ранить – у тебя нет тени.
Что хотел сказать Эрнст Теодор Амадей Гофман в своем рассказе? Какие параллели проводил, лишая своих героев теней и отражений? В чарующем и таинственном мире романтизма слишком много неразгаданных загадок, они на столько пленительны и таинственны, что хочется тихонько уйти в сторону, не трогая и не ломая хрупкой чистоты их тайны. Пусть все останется так, как есть – в полутьме, в полубреду, в полу правде и полу вымысле, где-то, когда-то, в какую-то новогоднюю ночь.