Еще до поездки С. В. Юзепчука, С. М. Букасова и Ю. И. Воронова в Мексику и Южную Америку Н. И. Вавилов предполагал, что эти страны интересны по растительным богатствам и ввиду возможного существования там самостоятельной древней доколумбовой земледельческой культуры.
К этому он пришел еще в 1921 году, когда познакомился с индейскими поселками (reservation) в Северной Америке и исследовал быт индейцев и их земледельческую культуру. Кроме того, он изучал индейскую культуру сначала в музеях Лондона, Парижа, Берлина, Нью-Йорка, Чикаго, Сан-Франциско, затем значительно позже, в музеях Мехико, Лимы и Рио-де-Жанейро.
Привезенные С. В. Юзепчуком и С. М. Букасовым из Мексики и Южной Америки материалы усилили желание ученого повидать страны, давно притягивавшие его оригинальностью растительного мира и древней земледельческой культурой. В 1932 и 1933 годах при огромной занятости по руководству возглавляемых им институтов и Всесоюзной академией сельскохозяйственных наук имени В. И. Ленина Н. И. Вавилов посетил Перу, Боливию, Чили, Бразилию, Аргентину, Уругвай и острова Кубу, Тринидад и Пуэрто-Рико.
В письме, присланном из Перу сотрудникам ВИРа, читатель найдет не только рассказ об условиях, в которых работал ученый, обследуя страны Южной Америки, но и его мысли и думы об оставленном им далеко на родине коллективе.
«Cusco (Peru)
7.XI—32.
Да, сегодня день — 15 лет революции.
Издали наше дело кажется еще более грандиозным.
Привет всем.
Будем в растениеводстве продолжать начатую революцию.Дорогие друзья!
Пишу оптом, ибо на этот раз нет времени для писем, хотя писать можно без конца. До черта тут замечательного и интересного!
Пример — картофель. Все, что мы знали об нем, надо удесятерить.
Все местные классификации основаны на 4 признаках — вкусе, форме клубня, до некоторой степени его цвете и скороспелости.
Изучая поля цветущего картофеля в Перу, убедился, что все так называемые местные сорта еще могут быть разбиты на сотни форм, да каких… Цветки различаются по размеру вдвое, чашелистики в 10 раз, есть с раздельно-спайными лепестками, сколько тут химер, гамма цветов на любом поле от синего темного через весь ряд до белого, да с орнаментом, а листва… А за сим физиология.
Словом, сортов и разновидностей ботанических тут миллионы. Невежество наше и картофель Андов поражающи.
Мы тронули немного картофель. Меньше нас, хотя и после нас американцы, лучше немцы. Эти выкачивают, имеют агентов. Но я не сомневаюсь, что если диалектику картофельную тронуть всерьез в Перу и Боливии, то мы переделаем картофель как хотим.
До черта видов дикого. Культурный в таком виде, что хотя и видел «пекло творения», но такого еще не видал. И все здесь связи с дикой субстанцией.
Не тронута физиология, химия, технология. Что они дадут картофелю! Примитивы тут агрономические первоклассные.
Ручной плуг, например, сегодня фотографировал.
Что представляют собой они, ульюки (дикое, клубненосное растение), ламы, альпаки (оригинальные животные в Перу и Боливии). Это все в таком ошарашивающем разнообразии и так локализовано, что только недоразумением можно назвать недоучет целые 2 века селекционером и генетиком того, что тут есть.
Начинаю понемногу понимать философию бытия. Но тут надо сидеть месяцы и, может быть, годы.
Амплитуда картофельная экологическая по морю от 0 до 4200 м, от пустынь, орошаемых морским туманом, до влажных тропиков.
Оторвался на 3 месяца от всего мира.
Пока идет ничего.
Был на Юкатане, постиг теперь немного всю Центральную Америку.
С аэроплана перешел на землю. Она, конечно, в тысячу раз интереснее.
Собираю все.
Худы дела финансовые. Кроме суточных, сведенных к миниморуму, ничего не имею, и покупаю, и посылаю семена за весьма убогий личный бюджет. И боюсь, что на полдороге завоплю гласом великим. Спасайте.
Чинят сукины дети препятствия, слежка на каждом шагу. Тут «русских» боятся, как дьявола.
С кукурузой дело явное — Центральная Америка.
Думаю, что и с хлопком для нас максимальные интересы в Центральной Америке. Забрал перувианцев.
Отправил 8 посылок по 5 кило. Не могу не посылать. Но с ужасом помышляю о весе картошки (а надо каждого «сорта» по 30 клубней минимально) и о стоимости каждой посылки в 7—8 руб. золотом, не считая труда.
Беру все, что можно. Пригодится.
Советской стране все нужно. Она должна знать все, чтобы мир и себя на дорогу вывести. Выведем.
Завтра буду на границе Боливии. Там «революция». Это худо прежде всего по финансам. Ибо здесь принцип Гейне: «Если ты имеешь много, то тебе еще дадут, если мало (а в этом случае так оно и есть), то и это очень малое возьмут…».
В Кордильерах ищу субстанцию культур и сортов, а через месяц в Аргентине и Бразилии буду изучать будущее мирового земледелия.
Тороплюсь.
В «Пуне» у снегов промерз и простудился, но пока сошло. И времени не потерял.
В конце ноября снова на аэроплан и в Чили.
Издали еще яснее, что, dear friends, дело делаем… Мир баламутим. И к сути дела пробираемся. Институтское дело большое, и всесоюзное, и всемирное.
Не всем это понятно, но работой и результатами себя оправдаем и отечеству, и миру смотреть в глаза будет не совестно. Пусть сделают лучше, если сумеют.
Душой с Вами. И как ни интересно тут, но надо домой.
Но надо забрать и вобрать максимум.
Боюсь, что при аэропланном бытии смогу понять и забрать только контуры.
Проштудировал работу Сергея Михайловича (С. М. Букасов, сотрудник ВИРа, ныне действительный член Всесоюзной сельскохозяйственной академии наук имени В. И. Ленина).
Надо включить агрономическую часть по странам. Она очень нам нужна. Например, в «Пуне» 4/5 площади — статистически картошка. И это было при инках еще в большем масштабе. Ибо очень полез ячмень в горы.
Посылаю всю агрономическую литературу. Она идет на мое имя, но буду рад, если кому-либо пригодится.
Много любопытного по новым культурам. А роль картофеля тут исключительная. Горная Боливия и Перу страны исключительно картофельные.
Привет. Ваш Н. Вавилов.
Всем поклон».
Изучение земледельческой культуры доколумбовой Америки, эндемичных форм растений, отдельных очагов земледелия Южной и Северной Америки позволило Н. И. Вавилову сделать следующий вывод: «…Развитая оседлая земледельческая культура, оставившая изумительные документы упорного труда и гения древних народов, выявляет разительную приуроченность и прежде всего к двум ограниченным территориям: с одной стороны, к южной горной Мексике и примыкающим к ней районам Юкатана и Центральной Америки, с другой — к районам Перу, Боливии и смежных с ними территориям горного Эквадора и сравнительно обособленного южного Чили».
К XVI веку, когда европейцы начали завоевывать Америку, там было два основных земледельческих района: 1) Мексика и Центральная Америка; 2) Перу и Боливия. Оригинальность и самостоятельность древних цивилизаций этих районов Н. И. Вавилов проследил как по археологическим раскопкам, так и по сохранившимся там в культуре эндемам.
В Мексике и Центральной Америке к эндемам, не вышедшим тогда за пределы этой территории, ученый относил агаву-магей, некоторые тыквы, мексиканский томат, корнеплод хикама (из бобовых), какомите, возделываемое ради съедобных луковиц, хаутли — мексиканское хлебное растение, чину масличную, разные кактусы.
В Мексике встречается исключительное разнообразие форм кукурузы: крахмалистые, рисовые, кремнистые, а также оригинальные формы, как бы синтетически объединяющие свойства различных групп кукурузы. Здесь культура ее поднимается до 3150 метров над уровнем моря. В Мексике в большом количестве найдены дикий родич кукурузы — теосинте и различные виды ближайшего к кукурузе рода Tripsacum, которые дают с кукурузой сравнительно плодовитые гибриды.
Н. И. Вавилов установил, что с самого зарождения земледелия в этих местах кукуруза была основной культурой и развитие земледелия связно, с ней. Мексика, несомненно, родина хлопчатника — важнейших его групп; типичный представитель их — упланд. Из местных мексиканских сортов выведены лучшие мировые стандарты американских хлопчатников. На Юкатане обнаружено несколько форм дикого хлопчатника, близкого к упландам.
В Мексике и Гватемале сосредоточено большое разнообразие сортов фасоли, тыквы, перца, какао, батата.
В Мексике и Центральной Америке можно было наблюдать развернутый процесс формообразования эндемичных видов плодовых—авокадо, мексиканская слива, папайя, или дынное дерево.
Изучая культуру народов майя (и близких к ним народов ацтеков и апотеков), Н. И. Вавилов установил, что она развивалась самостоятельно, независимо от Старого Света. И что ей обязано человечество введением в культуру таких важных растений, как кукуруза, хлопчатник, фасоль, какао и всех тех растений-эндемов, которые там все еще возделывались.
Культура народов майя не знала сельскохозяйственных животных, и потому все работы у них проводились вручную. Николай Иванович видел в лесных районах Юкатана, в ряде районов Гондураса и Гватемалы, на юго-востоке Мексики примитивную ручную расчистку полей, ручной посев: сначала в почве делали палками углубления, затем туда вкладывали семена кукурузы, тыквы, фасоли и т. д. Несмотря на это, земледельческая культура народов майя была интенсивная, высокая, применялись различные приемы ухода за растениями, рано возникла у них селекция.
В Мексике и Центральной Америке, при огромном завозе туда семян западноевропейских растений и сортов, все же господствовали местные сорта. По словам Н. И. Вавилова, «многие местные сорта кукурузы, папайи, фасоли, плодовых и хлопчатника достигли здесь большого совершенства».
Направляясь из Мексики и Центральной Америки на юг, минуя тропические леса Колумбии и Эквадора, путешественник попадает в новый мир — высокогорные районы Перу и Боливии. «Здесь все ново и своеобразно». Это область так называемой пуны — высокогорных перуано-боливийских степей, где с незапамятных времен сосредоточена совершенно оригинальная самостоятельная культура— доинкская (мегалистичеекая культура индейцев).
В горных районах Андов, в отличие от Мексики и Центральной Америки, одновременно с земледелием развивалось и животноводство. «Это царство лам и альпак» — своеобразных животных, генетически близких верблюдам Старого Света. Пуна была доступна для освоения первому земледельцу. Базой для земледельческой культуры здесь служила особая дикая флора, представленная в значительной мере корнеплодами. Одним из первых растений, введенных в культуру, был картофель.
В пуне в составе дикой флоры найдены замечательные по своей холодостойкости виды картофеля. Всего было собрано тринадцать видов, при этом по разнообразию они «…составляют целую систему видов, имеющих число хромосом 24, 36, 48 и даже 60». Наиболее распространенный вид культурного картофеля в Перу и Боливии — андийский картофель (число хромосом 48).
Кроме картофеля, здесь культивировались оригинальные корнеплоды: улюко, ока и анью. Из зерновых возделывали два вида лебеды — киноа и каньяуа (последняя на возвышенных местах), амарант — киуича.
Земледелие Андов до появления европейцев, как в Мексике, так и в Центральной Америке, велось вручную, но характер горных степей, используемых под земледелие, был совершенно иной. Здесь обрабатывались значительные площади, что привело к более раннему появлению узкой лопаты, которую Н. И. Вавилов видел в поселениях индейцев в горах Боливии и Перу.
В отличие от Мексики и Центральной Америки в Перу и Боливии применялось удобрение, так как здесь издавна разводили лам и альпаков.
Н. И. Вавилов считал, что степное горное земледелие Перу и Боливии возникло самостоятельно в доинкский период, совершенно независимо от культуры народов майя, о чем свидетельствуют и археологические данные, и фауна и флора этих районов.
Кроме важнейших культур — кукурузы, хлопчатника, картофеля и фасоли, Америка, дала нам: из штатов Аризоны и Техаса особо засухоустойчивый вид фасоли, — тепари; индейцы Северной Америки ввели в культуру подсолнечник, который в диком виде до сих пор засоряет поля Канады и США; Бразилия — ананас и арахис.
Буэнос-Айрес. В ботаническом саду: Н.И. Вавилов (слева) и д-р Генри (Henry) (27 ноября 1932 года)