Неправильное определение экономической географии как науки о размещении имеет свои корни, идущие к индетерминистским положениям в философии Канта, а в еще большей мере — к неокантианским концепциям представителей Баденской школы (Виндельбанда и Риккерта).
Большое значение для распространения размещенческого определения географии имели работы В. Э. Дена, создавшего в свое время школу. Взгляды Дена были весьма далеки от марксизма и в очень значительной мере базировались на идеалистических сторонах философии Канта. По Дену, экономическая география трактовалась как наука без определенного объекта, как дополнение к хозяйственной истории и как конкретное дополнение к политической экономии. Это «…экономическая или хозяйственная география, ставящая себе целью изучение современных явлений хозяйственной жизни в их географическом распространении, причем это изучение может производиться либо по отдельным отраслям хозяйственной жизни (сельское хозяйство, горная, металлургическая и обрабатывающая промышленность, торговля, пути сообщения, средства сношений), либо по отдельным местностям (т. е. по отдельным странам или по отдельным частям или районам одной и той же страны). Хозяйственная география является как бы дополнением к хозяйственной истории: последняя изучает хозяйственную жизнь в прошлом, первая — в настоящем».
Теоретическая концепция В. Э. Дена и его учеников ничем принципиально не отличалась от представлений, господствовавших в буржуазной экономической географии в царской России. «Буржуазная русская экономическая география, отделенная от физической географии идеологическими барьерами неокантианских дуалистических теорий, не могла справиться с новыми задачами жизни, поставленными социалистической революцией»
Определения Дена явились затем чуть ли не основой для сугубо «экономических» определений экономической географии, которые, как мы уже говорили, живут до настоящего времени. С этими же деповскими определениями связаны и формулировки, получившие особенно широкое распространение в советской экономической географии в 1930-е годы.
Занимаясь изучением истории советской экономической географии, О. А. Константинов дал совершенно правильную, на наш взгляд, характеристику основных общих черт, присущих направлению внутри советской экономической географии, грешившему вульгарным социологизированием: «…а) идеалистический отрыв размещения производства от географической среды, являющейся одним из постоянных и необходимых условий материальной жизни общества; б) почти полное отсутствие работ на конкретные темы, социологизирование и методологизирование по «общим» вопросам, не опирающееся на знание фактического материала, некомпетентная и недобросовестная критика чужих работ; в) при трактовке конкретных экономико-географических вопросов обнаруживается неумение вскрыть местную специфику и скатывание к общим рассуждениям».
Социологизирование экономической географии, имевшее место в 1930-х годах, принесло ей несомненный вред. Классовость и партийность науки понимались отдельными экономико-географами как необходимость подмены экономической географии политикой. Не случайно в 1934 г. Партией и Правительством было вынесено специальное решение «О преподавании географии в начальной и средней школе СССР», направленное на защиту географии от ее социологизаторов. Это постановление сохранило значение и в наши дни, так как далеко не все его положения выполнены. Не случайно двадцатилетие этого постановления было отмечено московскими географами изданием специального сборника.
Следует также напомнить, что и после опубликования упомянутого постановления в экономической географии продолжалось чрезмерное социологизирование ее, так как некоторые экономико-географы считали, что постановление о преподавании географии имеет отношение к школе, но не распространяется на науку в целом. Поэтому в 1937 г. была опубликована передовая в газете «Правда», где социологизаторское направление в экономической географии было подвергнуто суровому осуждению.
Отрыв размещения производства от географической среды неизбежно приводил к отрицанию объективного характера взаимодействия между обществом и природой. Отрыв размещения от конкретных форм материи неизбежно приводит к географическому индетерминизму, так как неизменно сопровождается недооценкой природных условий, доходившей иногда до глубоко неправильных выводов, — отрицания природы как объективно существующей категории.
Выступая против «политизации» экономической географии, И. А. Витвер совершенно справедливо писал: «…Задача географа-марксиста вовсе не в том, чтобы заменить географию изложением ленинских работ по империализму и программы Коминтерна, а в том, чтобы дать географию, освещенную марксистско-ленинской теорией, политически направленную, но не замененную политикой».