Автор: Т. Л. Бородулина
В наших южных водоемах встречается 13—15 видов чайковых птиц из 35 видов, отмеченных в Советском Союзе. Некоторые из них обитают на морских побережьях и островах, другие связаны главным образок с мелкими пресноводными водоемами.
В питании всех чайковых преобладает животный корм. Многие представители этого отряда полифаги, однако у одних видов в питании преобладают рыбы, у других же — насекомые. Кроме того, состав корма в различных районах и в разное время года не одинаков, а следовательно, и хозяйственное значение птицы может быть различно.
В хозяйственной оценке птиц решающее значение имеет их численность. Поэтому мы приводим данные, характеризующие численность чайковых птиц за период нашей работы, и некоторые другие, в том числе и более ранние, что в дальнейшем может дать представление о динамике численности этих птиц.
Вопрос о значении рыбоядных птиц наиболее остро встал лишь тогда, когда в рыбных хозяйствах ряда районов появились угрожающие сигналы о малой численности некоторых видов рыб, что повлекло за собой уменьшение их уловов.
Естественно, что работники рыбхозов обратили внимание на рыбоядных птиц как возможных ограничителей численности рыбы. В 1951 г. появилась брошюра А. И. Пахульского, в которой автор приводит численность рыбоядных птиц в южных морях СССР и приходит к заключению о большом вреде этих птиц в рыбном хозяйстве (даже от простого уничтожения ими рыбы).
В работе Пахульского много неточностей, особенно в оценке численности рыбоядных птиц. К числу рыбоядных птиц этот автор относит различных чайковых птиц, хотя среди них есть почти исключительно насекомоядные виды.
Для выяснения рыбохозяйственного значения какого-либо вида птицы в данном районе необходимо знать количество рыбы, съеденной всей популяцией. В настоящее время наши знания о динамике численности и о питании чайковых птиц все еще недостаточны, и мы не можем привести общие данные о количестве рыбы, изъятой птицами. Такие расчеты, и то весьма приблизительные, мы можем делать только для некоторых наиболее изученных и территориально ограниченных районов. Поэтому питание птиц нами изучалось главным образом с целью выяснения вреда и пользы разных видов в определенных районах и особенно в рыбхозах.
Материал по питанию чайковых птиц в южных водоемах СССР нами собирался с 1947 г. С этой целью была обследована в 1950—1952 гг. дельта Волги: Дамчикский участок Астраханского заповедника, рыбхозы — Тапатарка, Клак-Куль, Бахтемир и Батрачок.
В 1953 г. обследовано восточное побережье Азовского моря, главным образом в районе дельты Кубани, где работа была сосредоточена на рыбхозе Ахтарском и частично в районе рыбохозяйственной станции Садки.
В районе Черного моря исследования велись в местах наибольшей концентрации чайковых птиц, а именно: на Лебяжьих островах в Каркинитском заливе (1947 г.) и в Тендровом заливе Черноморского государственного заповедника (1957 г.).
Было исследовано содержимое 740 желудков и 3694 «погадок 13 видов чайковых птиц. Так как метод восстановления корма по пищевым остаткам очень сложен, то он был применен главным образом в тех случаях, когда необходимо было провести количественные расчеты выедания рыб всей популяцией, например гнездящимися речными крачками в 1951 и 1952 гг. в авандельте Дамчикского участка Астраханского государственного заповедника (Бородулина, 1953) или на рыбхозах (Бородулина, 1958).
Данные о питании и количестве кормежек у птенцов некоторых видов крачек получены путем наблюдения у гнезда. Одновременно птицы содержались в неволе, и им давался предварительно взвешенный корм.
Полученные данные о питании птиц позволяют проводить, хотя бы приблизительно, расчеты, оценивающие хозяйственное значение различных популяций птиц в том или ином месте.
Чайка-хохотунья (Laras argentatus cachinnans Pall.) распространена в СССР по морям, озерам и низовьям рек южных районов. Зимует она преимущественно в наших водоемах.
Гнездовые колонии этих чаек концентрируются лишь в немногих местах побережий и островов южных морей. Наиболее значительные колонии имеются на Черном и Каспийском морях.
Нами было разобрано 3002 погадки, содержимое 23 желудков, отрыжки птенцов и проведены визуальные наблюдения.
В летний период 1947 г. в районе Лебяжьих островов в кормах чайки-хохотуньи рыба занимала незначительное место. Так, остатки рыб были найдены только в 6,7% разобранных нами погадок. Это в большинстве непромысловые виды — морской конек, морская игла и некоторые карповые. Чайки в это время питались главным образом сусликами (70% встреч) в значительной мере — насекомыми: чернотелками, хлебными жуками, июньскими хрущами и другими, а со второй половины июня — и саранчовыми.
Примерно тот же список кормов летнего питания чайки-хохотуньи в северо-западном Крыму приводит Ф. А. Киселев (1951), а в Присивашье И. Д. Иваненко (1936). Последний автор пишет, что в Присивашье значение рыбы в питании чаек повышается с августа, в сентябре рыба уже играет существенную роль и только с октября и ноября она — главный корм хохотуньи. Чаще в кормах чаек встречаются бычки, которых хохотуньи собирали главным образом в момент их лова сетями, когда бычки в большом количестве плавали на поверхности воды.
В Черноморском заповеднике и в летнее время основная пища этих чаек — крабы и бычки. Последних птицы вылавливали в мелководных частях Тендровского, Ягорлыцкого и Джарылгачского заливов. В это время рыба поднималась к поверхности воды. Султанка, сардель и ставрида встречались в пище хохотуньи лишь в периоды массового подхода косяков этих рыб к берегам островов (Клименко, 1950).
На восточном побережье Азовского моря в 1953 г. в желудках чаек, добытых нами на Ачуевской косе, попадались остатки таких ценных промысловых рыб, как сазан и судак (длина рыб доходила до 16—19 см).
В Казахстане, в Западной Сибири и на юго-восточном Каспии особенно в осеннее время основной пищей этих чаек служит рыба (Исаков и Воробьев, 1940; Спангенберг и Фейгин, 1937; Янушевич и Благовещенский, 1952).
В отличие от других ихтиофагов чайки в погоне за рыбой не ныряют, а обычно берут ее с поверхности воды. Таким образом их добычей в первую очередь становится снулая, больная и поврежденная рыба, что указывает на их положительное санитарное значение.
Неспособность чаек добывать рыбу на глубины обусловливает их концентрацию в местах рыбной ловли, где они легко собирают маломерную, давленную или выброшенную рыбу. Поэтому нахождение в желудках чаек остатков рыбы еще не говорит о вреде их. Все это осложняет оценку хозяйственного значения чаек для тех районов, где они питаются преимущественно рыбой.
Несомненный вред чайки приносят при добывании рыбы из ставных сетей, так как при вытаскивании ее они рвут сети и повреждают пойманную рыбу. По сведениям рыбохозяйственных организаций, в юго-западной части Аральского моря повреждения, причиняемые рыбам сетного улова чайкой-хохотуньей, заставляют переводить в брак 15-20% улова (Гладков, 1949). В послегнездовое время у чаек заметно тяготение к плавучим рыбзаводам, где они подбирают отходы рыбной промышленности.
В обследованных нами нерестово-вырастных хозяйствах чайки-хохотуныи не имеют хозяйственного значения, так как они здесь бывают только как случайно залетевшие птицы.
Серебристые чайки восточного Каспия питаются, в отличие от черноморских птиц, исключительно продуктами моря, что объясняется низкой численностью грызунов и насекомых днем в прилежащих пустынях.
Чайки-хохотуньи — всеядные птицы, и различия в составе их кормов в разных условиях очень велики. Эти птицы могут играть важную роль в борьбе с вредителями сельского хозяйства, поэтому их следует относить к полезным птицам побережья.
Черноголовый хохотун (Larus ichthyadtus Pall) — одна из крупных наших чаек. В СССР эта птица распространена только по южным водоемам.
Зимует преимущественно за пределами СССР, в нашей стране ее зимовки расположены в Азербайджане, Туркмении и по верхней Аму-Дарье.
Колонии этих чаек разбросаны очень спорадично. В западных частях своего ареала в последние десятилетия хохотун был очень малочислен. Например, в 1947 г. на Лебяжьих островах в Каркинитском заливе Черного моря среди тысячной колонии чаек-хохотуний, по нашим наблюдениям, держались только 2—3 пары черноголового хохотуна.
По литературным сведениям, несколько десятилетий тому назад эти чайки были обычными в Крыму. Однако в Сивашах, на о-ве Китай, Киселев (1949) нашел только одно гнездо этой чайки. Позднее ее численность возросла, и в 1953 г. Солдатенко (1956) на этом же острове отметил 51 пару гнездящихся хохотунов.
Восточнее черноголовые хохотуны распространены более равномерно. На островах в устье Урала весной на гнездовье скапливались громадные стаи. В 1950 г. в авандельте Волги нами было найдено всего несколько гнезд этих птиц. В 1952 г. Н. А. Гладков и В. C. Залетаев (1956) обнаружили у северо-восточной части Каспийского моря в отдалении от берегов гнездовую колонию до 2000 пар.
На северо-востоке и востоке Каспия черноголовый хохотун летом и зимой — немногочисленная птица (Залетаев, 1960).
На Аральском море хохотун обычен, но численность его колеблется. Е. П. Спангенберг и Г. А. Фейгин (1937) объясняют это подсыханием озер (с чем связана легкая добыча рыбы), обилием или оскудением саранчи и грызунов. В исключительный по обилию саранчи и рыбы 1942 г. черноголовый хохотун был по Сыр-Дарье на редкость многочислен.
В 1948 г. Н. А. Гладковым (1949) на о-ве Комсомольском Аральского моря была найдена колония черноголовых хохотунов, численность которых автором определялась в 3000 птиц. Гладков считает, что черноголовый хохоту» «распространен здесь (так же, как и по всему не очень обширному ареалу) спорадически, несколькими колониями, на обширном пространстве между которыми, как правило, встречается лишь в виде исключения». На озерах (полупустынь северного Прибалхашья и Казахского нагорья черноголовый хохотун гнездится в небольших количествах (Селевин, 1935; Долгушин, 1947).
В местах наших работ, в Крыму и дельте Волги, были встречены только единичные птицы.
Работ, посвященных питанию черноголового хохотуна, почти нет. В литературе имеются лишь отрывочные сведения (Спангенберг и Фейгин, 1937; Модестов, 1943; Гладков, 1949, и др.), «из которых видно, что в весенне-летний период в питании этих чаек (преобладают рыбы. В дельте Волги, по подсчетам Модестова, рыба в питании черноголовых хохотунов и чаек-хохотуний составляла 88% всего их пищевого рациона. Это преимущественно промысловые рыбы: лещи до 27 см длиной, весом 400 г, сазаны — 30 см длиной, весом в 500 г, воблы, тюльки, сельди и др. Кроме того, эти крупные чайки питаются и насекомыми (саранча, жуки и другие) и мелкими зверьками (тушканчики, суслики), а также молодыми птицами (трясогузки, птенцы крачек).
В желудках птиц, добытых нами в Крыму, была только мелкая рыба длиной 10—15 см. На Аральском море Гладков (1949) отмечает, что в мае и начале июня черноголовые хохотуны питаются и выкармливают своих птенцов шемаей. На Сивашах черноголовый хохотун, уничтожая вредителей сельского хозяйства, приносит большую пользу, а наносимый им здесь вред от поедания рыбы незначителен. В гнездовой период в 1953 г. грызуны, главным образом суслики, составляли 77, 97% от всех встреченных кормов. Рыбы были обнаружены только в 18,9% погадок, насекомые — в 13,6, ящерицы — в 6,3, морские беспозвоночные — в 2,4 и птицы — 1,4% (Солдатенко, 1956).
В районах, где черноголовый хохотун питается главным образом рыбой, из-за своей небольшой численности в наших южных водоемах большого ущерба рыбному хозяйству эта чайка принести не может. Даже на Аральском море, где эти птицы гнездятся в относительно больших количествах, хищническая деятельность черноголовых хохотунов, благодаря их спорадическому распространению, как считает Гладков, не имеет значительного влияния на состояние рыбных запасов в море.
Обыкновенная, или озерная, чайка (Larus ridibundus L.) распространена очень широко. На морских побережьях ока почти не гнездится, но на внутренних небольших водоемах страны образует иногда значительные колонии. На Европейской части Союза колонии из нескольких тысяч гнезд известны в Прибалтике (Линг, 1959), на небольшом озере Киеве близ Москвы (Исаков и др., 1947; Птушенко, 1948; Строков, 1960) и в других местах (Третьяков, 1947; Юдин, 1952).
В Азиатской части страны чайка многочисленна на озерах Западной Сибири, в Казахстане по Сыр-Дарье и многих других местах. Из-за обширности ареала численность этого вида менее других определена. На побережьях наших южных морей численность вида небольшая. Зимовки, кроме незначительных, находятся за пределами нашей страны.
Широко распространенное мнение о большой рыбоядности озерных чаек не подтверждается данными о их питании. Свой корм эти птицы часто добывают на суше, иногда за несколько километров от годы.
В Московской области в ранневесенний период, например, мышевидные грызуны у этих чаек составляют 62,8% всех встреч (Исаков и др., 1947). О добывании чайками серых полевок при» весеннем затоплении лугов в районе Куйбышевской ГЭС пишут также В. А. Попов и его соавторы (1954). В летное время в питании озерных чаек во многих районах страны большое место занимают различные насекомые, которых птицы добывают на полях и лугах. Из них особенно часто встречаются майские жуки и их личинки, щелкуны, навозники, жужелицы, саранчовые II др. При появлении в Наурзумском заповеднике в больших количествах пруса озерные чайки скапливались здесь большими стаями (Формозов, 1937).
Весной чайки довольно часто собирают рыбу, задохнувшуюся зимой на озерах; в летнее же время рыба имеет малое значение в питании этих птиц, но к осени процент встреч ее в питании чаек постепенно возрастает (Формозов, 1937; Волчанецкий, 1937; Исаков и др., 1947; Шнитников, 1949; Попов и др., 1954, и др.).
В Западной Европе в пище этих чаек также почти нет рыбы (Nithammer, 1942; Makatsch, 1952). Поедание рыбы этими чайками может служить хорошим признаком недостатка кислорода в рыборазводных прудах или инфекционных заболеваний рыбы (Keve, 1962).
В Новосибирской области в пище озерной чайки» летом преобладали личинки водных насекомых — водолюбов, плавунцов, стрекоз и других, встречались водяные клопы (гладыши, гребляки). Рыба была встречена только в 2 желудках из 19.
Наличие гнездящихся и кормящихся чаек на безрыбных озерах Сибири само по себе достаточно ясно показывает, что эти птицы могут обходиться в гнездовое время совсем без рыбы. В зимнее время на южном Каспии озерная чайка питается исключительно рыбой (Исаков и Воробьев, 1940). В юго-западной Туркмении в желудках добытых чаек была также только рыба.
Таким образом, за весь период, начиная с весеннего прилета и до отлета осенью, озерная чайка во всех районах приносит значительную пользу, уничтожая вредителей сельского хозяйства. Только в некоторых местах она может принооить вред рыбоводству, поедая молодь промысловых рыб. На южных водоемах какого-либо хозяйственного значения из-за малочисленности не имеет.
Средиземноморская, или черноголовая, чайка (Larus melanocephalus Temm.) гнездится в СССР, главным образом на островах Черного моря к западу от Крыма. Зимует на Черном и Средиземном морях.
В Черноморском заповеднике в 1957 г. численность этих чаек доходила до 37 тыс. пар. Черноголовые чайки — преимущественно насекомоядные. За кормом они улетают на сушу за десятки километров от своих гнезд и кормятся насекомыми, в том числе многими вредителями» сельского хозяйства (личинки совок, гусеницы лугового мотылька, саранчовые, хлебный жук — кузька и др.). Рыбы, ящерицы и птенцы крачек составляют ничтожную часть кормов этих птиц.
Черноголовые чайки охраняют посевы причерноморских степных районов Украины от насекомых-вредителей. Эта чайка очень полезна в сельском хозяйстве, поэтому для сохранения в первую очередь этого вида был учрежден в свое время Черноморский заповедник.
Для рыбного хозяйства черноголовые чайки практически никакого значения не имеют, и подробно останавливаться на разборе их кормов мы не будем.
Морской голубок (Larus genei Breme) распространен у нас очень спорадично, и в связи с этим его общая численность в СССР невелика. В Черноморском заповеднике его численность в разные годы колеблется от 11 до 21 тыс. гнездящихся пар (Клименко, 1950). В других местах, как, например, на Сиваше и в некоторых районах Азовского и Каспийского морей, эти чайки хотя и обычны, но не многочисленны (Залетаев, 1960). Зимуют морские голубки частично на южном Каспии, а в теплые зимы иногда держатся и у берегов Крыма, и в Черноморском заповеднике (Мензбир, 1895; Семенов и Сабиневский, 1957).
О кормах морских голубков в литературе имеются только отрывочные сведения. П. П. Сушкин (1908) пишет, что в Киргизии эти чайки в гнездовое время кормились рыбами, насекомыми (жуки и кобылки) и рачками (артемиа). По А. А. Браунеру (1894), в Херсонской губернии они поедали саранчу, червей, мух и рыб. В восточных Сивашах весной, когда идет хамса и молодой бычок, Э. М. Воронцов (1937) наблюдал большие стаи этих птиц. На питание этих чаек рыбой указывает Г. П. Дементьев (1951).
В районе Черноморского заповедника, по данным М. И. Клименко (1950), пищу морских голубков составляют креветки, икра бычков, мелкие бычки и атеринки (60—70%) и насекомые прибрежных засоленных понижений (до 30—40%).
По нашим данным в 1957 г., из 50 желудков и отрыжек этих чаек рыба, главным образом бычки и морские иглы, обнаружена в 56,1% от всех данных. Различные беспозвоночные здесь так же были одним из основных кормов. Кроме ракообразных (креветки, морской таракан, дафнии), которые составляли 21,9% от числа встреч, довольно часто (26%) встречались пресноводные насекомые: мотыль, личинки стрекоз и другие, иногда в очень больших количествах, так в зобу у одной из добытых птиц оказалось 3400 личинок мотыля. Много было также комаров, водных жуков (вертячки) и водных клопов.
У шести морских голубков из семи, добытых нами в 1947 г. в северном Крыму, в желудках была рыба, преимущественно бычки, в среднем по 3 экз. в одном желудке, и колюшки. Беспозвоночные были встречены в 5 желудках (71,4% встреч): хлебные жуки, личинки поденки, муравьи (Mirtnica sp.), рачки (Astacus) и др.
У морских голубков, добытых нами на восточном побережье Азовского моря в 1953 г., в желудках оказалась рыба, чаще других красноперка и тарань, рейсе сазаны, бычки и др.
На кубанские рыбхозы эти чайки залетают редко. У чайки, добытой на лиманах рыбхоза, беспозвоночные составляли главную часть пищи: в желудке было 33 личинки разнокрылых стрекоз, 3 взрослых стрекозы, личинки крупных плавунцов и только одна рыбка — сазан 4 см длины. На волжских рыбхозах морских голубков не встречено вообще.
На обследованных нами рыбхозах эта чайка не имеет хозяйственного значения.
К болотным крачкам относится 3 вида мелких крачек — черная (Chlidotiias nigra L.), светлокрылая (Chi. leucoptera Temm.) и белощекая (Chi. hybrida Pall). В Европейской части Союза численность этих крачек внутри их обширного ареала, особенно черной, чрезвычайно различна и почти всецело определяется наличием подходящих для этих птиц гнездовых стаций — заросших водоемов. На побережье морей их численность обычно бывает невелика, а в дельтах крупных рек, Волги и Кубани, эти крачки образуют иногда большие колонии. Зимуют все болотные крачки за пределами СССР.
Болотные крачки добывают свой корм как из воды, так и на суше, иногда далеко в степи, за десятки километров от водоемов.
На основании разбора 389 желудков и 219 погадок болотных крачек из разных мест: дельты Волги» и Кубани и озер Новосибирской области, ясно видно, что рыба в их питании не является основным кормом и что они в большей степени насекомоядные плицы.
В Присивашье в 1935 г., по данным В. В. Шевченко (1937), основную пищу черной крачки составляли насекомые: жужелицы, хрущи, мотыльки, рыба же составила только 7% от общего числа встреченных организмов.
По нашим наблюдениям, черные крачки более других болотных крачек добывают своп корм из воды. Личинки плавунцов — всюду любимый корм этих крачек. Они имеют почти» всегда первостепенное значение в их кормовых рационах по сравнению с другими беспозвоночными. Даже при большом изобилии рыбы и мелких лягушат на рыбхозах в питании крачек всегда встречаются эти личинки. На Кубани они составляют более четверти всего съеденного этими крачками корма. В желудках крачек из волжских рыбхозов вес съеденных личинок плавунцов даже более половины веса всей съеденной рыбы.
В Новосибирской области, где имеется большое количество пресных сильно заросших озер, в которых отсутствует рыба, крачки питаются только беспозвоночными. Личинки плавунцов здесь встречены в 67,4% их желудков, в то время как в дельте Волги этот корм составляет всего лишь 13,9%.
Личинки плавунцов — хищники, поедающие молодь рыб, и массовое уничтожение их крачками, несомненно, имеет значение для сохранения промысловых рыб при их разведении.
Болотные крачки, как и другие чайковые птицы, обычно собирают тот корм, который в данное время наиболее им доступен, поэтому можно было бы ожидать, что в рыбхозах, т. е. в местах, богатых молодью рыбы, где болотные крачки иногда гнездятся в больших количествах, эти птицы могут быть очень вредны. Однако, по нашим данным, оказалось совсем другое. В кормах черной крачки, наиболее многочисленной на волжских рыбхозах в 1951—1952 гг., беспозвоночные (главным образом стрекозы, их личинки и личинки плавунцов) встречены в 92,1% всех желудков и погадок (40,7% от общего веса кормов), лягушки — в 48,2% (39,0%) и рыбы в 43,3% (20,3% от веса кормов). Из рыб преобладали промысловые виды (сазан, вобла, лещ), составляя 17% от веса корма птицы.
Для установления хозяйственного значения крачек на рыбхозе мы провели расчет выедания молоди рыб черными крачками, самыми многочисленными на рыбхозе Танатарка.
Суточный рацион взрослой крачки 30 г. За один день одна крачка здесь съедает в среднем 5,1 г промысловой рыбы, а за два месяца своего пребывания на рыбхозе — около 300 г молоди промысловых рыб. Это преимущественно сазан (средний вес поедаемых мальков 1,6 г). Следовательно, по приблизительному расчету, черная крачка съедает 187 мальков сазана за сезон.
При расчетах поедания рыбы птенцами принималось во внимание, что в неволе в первую декаду своей жизни птенцы ежедневно съедали количество пищи, равное 80% их веса, в более старшем возрасте — около 60%. В результате такого расчета получилось, что гнездившиеся на рыбхозе Танатарка в 1951 г. 150 пар черных крачек вместе со своими птенцами до конца июля уничтожили около 100 тыс. мальков промысловой рыбы. Однако эта цифра, на первый взгляд кажущаяся большой, составляет всего лишь 0,5% от всего количества спущенных в 1951 г. из рыбхоза мальков сазана.
На кубанских рыбхозах черная крачка кормится почти на всех лиманах, а в августе она встречается уже сотенными стаями. Как и на волжских рыбхозах, рыба в питании этих крачек составляет третью часть от общего веса кормов. Однако из-за большой засоренности кубанских рыбхозов сорными рыбами они и становятся главной пищей этих крачек. Промысловые виды рыб составляли 23,4% от общего веса кормов.
Светлокрылые крачки скапливаются в конце июля в авандельте Волги большими стаями. В это время в их пище довольно часто встречалась рыба: из 102 погадок в 46 была рыба (45,1% встреч). При пересчете на вес оказалось, что это составляло 50,4% от веса всей пиши крачек. Однако в 38 погадках была девятииглая колюшка (37,2% встреч), в среднем в одной погадке имелись остатки 7 рыбок. Промысловые рыбы (сазан, вобла, сом, жерех и лещ) составляли всего лишь 4,17% от веса всей пиши. Лягушки были встречены только в одной погадке. Остальное (48,8%) приходилось на беспозвоночных.
В кормах светлокрылой крачки на волжских рыбхозах также было обнаружено много рыбы, она встречена в 64,2% желудков, или 56,8% от веса всей пищи. Преимущественно это был сазан. Лягушки были встречены только в 21,4% желудков (89,9%), насекомые хотя и были встречены у всех добытых нами птиц, но составляли только 34,3% веса всей пищи.
Относительно большое количество рыбы в кормах светлокрылых крачек (отчасти и других болотных крачек) может говорить на первый взгляд о некотором вреде этих птиц на рыбхозах. Однако наблюдения за добыванием корма птицами позволяют считать, что их вредная деятельность значительно ниже кажущейся: светлокрылые и черные крачки на рыбхозе обычно охотились на канаве за шлюзом, через который выпускали молодь рыб. Проходя через шлюз, мальки сначала попадали в металлический ковш, при помощи которого проводилось измерение по объему количества выпускаемых мальков. При этом часть мальков оглушается и даже гибнет. Именно такую рыбу в первую очередь ловят крачки, подбирая ее с поверхности воды. Кроме того, черные и светлокрылые крачки собирали оглушенных мальков в месте охоты жереха на реке рядом с рыбхозом. И, наконец, в нескольких километрах от рыбхоза находились рисовые поля, где в мелких канавах между делянками риса скапливалась молодь рыб. Обычно здесь кормилось много болотных крачек, которые выхватывали легкодоступных мальков. При дальнейшем высыхании участка молодь рыб в них обречена на гибель. Следовательно, все приведенные выше примеры говорят о том, что крачки в значительной части собирают рыбу либо уже погибшую, либо обреченную на гибель. На кубанских рыбхозах светлокрылая крачка также рыбоядна, однако промысловые рыбы составляют всего 9,3% кормов, основа же их корма — колюшки, они встречены в 36,7% от числа всех желудков. В среднем в одном желудке находили по 4 рыбки этого вида и наибольшее количество их доходило до 9.
На кубанских рыбхозах колюшки одни из важнейших вредителей и конкурентов разводимых промысловых рыб. Кроме икры, они поедают также личинок промысловых рыб и имеют с ними общие корма (особенно с судаком), поэтому истребление этой рыбки крачками очень полезно для рыборазведения.
Белощекие крачки чаще других болотных крачек кормятся над сушей, поэтому в их кормах нередко встречаются виды, собранные в степи (жужелицы, кобылки, сверчки, муравьи и пауки).
На волжских рыбхозах белощекие крачки питались главным образом лягушатами и головастиками. Этот корм был встречен у 92,7% добытых здесь птиц и составил 68,3% от веса всей их пищи, рыба же — 20,4, а разводимая на рыбхозах рыба всего только 13,9, различные беспозвоночные — 11,3. У добытых двух крачек на кубанских рыбхозах в желудках были только насекомые (стрекозы и наземные жуки). Данные о питании белощеких крачек, так же как и наблюдения за способами их охоты, свидетельствуют о том, что из болотных крачек они наиболее всеядны. Соотношение кормов у них так же, как и у других крачек, всецело зависит от условий местообитания.
Сказанное о болотных крачках убеждает нас в том, что все три вида полезны, в том числе и на рыбхозах. Польза их определяется прежде всего тем, что они поедают важнейших врагов разводимых рыб: личинок плавунцов (черная крачка), озерных лягушек и головастиков (белощекая крачка) или колюшек (светлокрылые крачки). Промысловой рыбы болотные крачки поедают сравнительно с перечисленными кормами мало, и чаще всего это бывает погибшая, поврежденная или обреченная на гибель молодь рыб.
Чайконосная, или черноносая, крачка (Gelochelidon nilotica Gm.) в СССР гнездится на морских островах и внутренних водоемах по всему югу страны от р. Прут на западе до Зайсана на востоке, но распространение ее весьма спорадично. Например, низовье Волги отмечено как область распространения этих птиц (Дементьев и др., 1951). Тем не менее ни в Астраханском заповеднике, ни на рыбхозах в дельте Волги чайконосные крачки нами не встречены за все три года работы.
Значительная численность чайконосых крачек в Европейской части СССР была известна для Черноморского заповедника. По данным М. И. Клименко (1950б), здесь максимально гнездилось 3528 пар (1948 г.). В 1956 г. вследствие гибели колоний от затопления в заповеднике гнездилось только 230 пар. В конце прошлого столетия, по данным А. А. Браунера (1898), эти крачки гнездились на Сивашах в больших количествах. В Присивашье (Шевченко, 1937), в Волжско-Уральских степях (Волчанецкий, 1937), также по нашим данным в северо-западной части Крыма (1947) и на восточном побережье Азовского моря (1953) они довольно обычны и постоянно встречались единично и небольшими стайками, но уступали по численности другим видам крачек, в Крыму — речной, на Кубани также черной и светлокрылой. Даже в конце августа на восточном побережье Азовского моря, в то время как другие виды крачек образовывали сотенные и нередко тысячные стаи, только одни раз нам пришлось обнаружить с самолета стаю чайконосых крачек, состоявшую из трехсот птиц.
Ю. А. Исаков и К. А. Воробьев (1940) для юго-восточного Каспия чайконосую крачку отмечают как обыкновенную, но отнюдь не многочисленную пролетную птицу. Обычна она и во внутренних частях дельты Аму-Дарьи (Гладков, 1935). Е. П. Спангенберг и Г. А. Фейгии (1937) считают, что эта птица многочисленна на восточном побережье Аральского моря, на озерах Казалинского района, а также в пустыне аральских Кара-Кумов, где она встречается на каждом крупном соленом озере. А в послегнездовое время целые тучи этих птиц кочуют по озерам.
Однако трудно предположить, что на восточном побережье Аральского моря в настоящее время эта крачка сохранилась в сколько-нибудь значительных количествах, скорее всего она, как и другие чайковые птицы, уничтожена здесь рыбохозяйственными организациями и населением. Чайконосая крачка гнездится иногда в больших количествах и на озерах Казахстана (Афанасьев и Слудский, 1947; Деревягин, 1948; Формозов, 1949).
Материалы по кормам этой крачки (содержимое желудков и 60 погадок) получены нами в Крыму, в дельте Кубани и в Черноморском заповеднике.
Чайконосые крачки кормятся и на водоемах, и в степи далеко от них. И. Б. Волчанецкий (1937) видал их даже на бугристых и барханных песках. На Кубани, в конце августа, эти птицы покинули лиманы, где держались в июле и в первой половине августа, и перекочевали в степи, где были отдельные мелкие водоемы. Именно здесь 1 сентября мы наблюдали с самолета стаю из трехсот чайконосых крачек.
М. И. Клименко (1950б) относит чайконосых крачек к сравнительно узкоспециализированным видам, тесно связанным с целинной приморской степью. Пищу их в Черноморском заповеднике, по его данным, на 60—80% составляют насекомые, относящиеся к отряду прямокрылых (саранча, прусы).
Однако, по нашим данным, в 1957 г. в Черноморском заповеднике в кормах этой крачки встречалось очень много ящериц, креветок и даже немного рыб, птиц и мышевидных грызунов.
В. В. Шевченко (1937) пишет, что чайконосые крачки в Присивашье питаются главным образом на суше и в основном ящерицами, реже насекомыми (прыткая ящерица, разноцветная ящурка, тарантул, скарабей, кукурузный навозник, травянки, кобылки и др.).
Основной корм чайконосых крачек в Северном Крыму в районе Лебяжьих островов в 1947 г., по нашим данным, составляли насекомые. В желудках и погадках этих птиц (25 данных) певчие цикады встречены в 28% случаев (среднее число их на желудок или погадку 16, максимальное — 46). Хлебный жук (Anisoplia sp.) — 27% (в среднем 10, максимально 27), кукурузные навозники в 27% встреч (среднее 2 жука, максимально 9). Другие жуки, муравьи, перепончатокрылые и саранчовые встречены значительно реже. Рыбы и морские беспозвоночные в желудках и погадках не встречены. Ящерицы составляли всего лишь 12% от числа встреч.
В местах, где большая часть площади состоит из мелководных лиманов, как, например, на кубанских рыбхозах, основной корм чайконосых крачек составляли лягушки. Средний вес лягушат, попадающихся в пище этих крачек, равен 1,8 г. В среднем на один желудок приходилось 7 лягушат и максимально 18. В весовом отношении лягушата составляли 65,7% от общего веса корма птицы. На втором месте по числу встреч в кормах этих крачек были различные насекомые (8,3% веса всего корма). Глазным образом это были крупные стрекозы, личинки плавунцов, водолюбов и стрекоз. Рыбы в этом районе встречались довольно часто и составляли 20,3% веса всей пищи крачки. Это не разводимые на рыбхозе виды: щука, размером от 10 до 18 см, бычки и красноперки — до 15 см. Ящерицы были встречены только в одном желудке.
В кормах чайконосых крачек на берегу юго-восточного Каспия, кроме крупных насекомых (главным образом прямокрылых) и ящериц, Ю. А. Исаков и К. А. Воробьев (1940), находили также рыбу. О питании этих крачек рыбой в Казахстане пишет и П. Я. Деревягин (1948), однако он не относит эту крачку к вредителям рыбного хозяйства.
Следовательно, все данные о питании чайконосых крачек говорят о том, что она, по сравнению с другими крачками, — больший эврифаг. Кроме того, несомненно, эта крачка в кормовом отношении связана больше с сушей, чем с водой. В степях она уничтожает много насекомых, вредных для сельского хозяйства. На рыбхозе при обилии рыбы в водоемах все же основной корм чайконосой крачки составляют вредители рыбоводства — лягушки, которых она собирает на влажных низинах и берегах водоема. Поэтому мы считаем чайконосую крачку полезнейшим видом для сельского и рыбного хозяйства. Птицы эти заслуживают всяческой охраны, тем более что это — один из самых малочисленных видов чайковых птиц в нашей стране.
Речная крачка (Sterna hirundo L.) наиболее многочисленный и широко распространенный вид из рода настоящих крачек. Крупные колонии этих крачек встречаются главным образом в низовьях больших рек.
Во многих районах основным кормом этих птиц служат рыбы. Соотношение видов рыб в кормах речных крачек в разных местах очень изменчиво.
В дельте Волги, районе очень богатом рыбой, где даже не рыбоядные виды птиц часто кормятся ею, речная крачка питается почти исключительно рыбой. Здесь, по нашим данным, из 460 погадок и желудков в 389 была обнаружена рыба (84,7% от всех встреч). Насекомые были встречены в 23,5%, однако по весу это незначительная часть корма (не более 5%), которая представлена листогрызами, кобылками, мелкими разнокрылыми стрекозами, водяными пауками и др.
Видовой состав рыб в кормах этих крачек из дельты Волги довольно разнообразен. Всего нами был встречен 21 вид рыб, из которых 12 видов — молодь промысловых рыб (включая такие виды, как щука, окунь и каспийский бычок-кругляк). По количеству мальков на долю этих рыб приходится 59,5% всей рыбы, встреченной в кормах речных крачек. Однако рыбы, имеющие промысловое значение именно в дельте Волги — сазан, лещ, судак, вобла, сом, кутум — составляли в 1950—1951 гг. 39,1% от общего числа съеденных рыб. В кормах речных крачек более всего встречаются рыбы, держащиеся на мелководье и потому наиболее доступные — молодь сазана и бычок-кругляк. Из непромысловых рыб особенно часто встречаются густера, красноперка, щука и колюшка. Уничтожение крачками этих рыб для рыбного хозяйства несомненно полезно, так как, по данным В. В. Васнецова и его сотрудников (1953), сорные рыбы могут значительно влиять на развитие некоторых промысловых рыб. Например, у густеры срок ее развития совпадает с таковым у леща и воблы, с «которыми она конкурирует из-за корма.
В результате суточных наблюдений за кормлением птенцов разных пар крачек у гнезд установлено, что они кормят своих птенцов 16—18 раз в сутки. Таким образом, из трех птенцов в гнездах каждый получал в день 6 рыбок, средний вес которых 3 г. Следовательно, за сутки птенец съедал 18 г рыбы. При кормлении птенцов в неволе получены примерно такие же данные.
Исходя из полученных данных, нами подсчитано, что с 20 июля, момента массового появления птенцов, и до середины сентября, времени отлета, каждый птенец крачки съедает около 3 кг рыбы.
Взрослая крачка (суточная норма пищи 65 г) за 120 дней пребывания в дельте Волги поедает 7,8 кг корма. На долю рыбы приходится 7,5 кг, при этом промысловые рыбы в дельте Волги составляют 31,4% от веса всей съеденной крачками рыбы; следовательно, за сезон каждая взрослая крачка уничтожает 2,3 кг, а каждый птенец — около 1 кг промысловой рыбы.
С точки зрения вреда для рыбного хозяйства важен не столько вес съеденных рыб, сколько количество уничтоженных мальков. При переводе весовых показателей, характеризующих количество съеденной крачками рыбы, в числовые необходимо иметь в виду, что на протяжении гнездового периода эти мальки успевают несколько вырасти. Поэтому на единицу веса рыбы в разное время приходится разное количество мальков. Кроме того, надо учитывать, что соотношение видов рыб в разные месяцы изменяется. В мае и первой половине июня в кормах речных крачек в больших количествах встречаются годовики красноперки, воблы, уклеи и колюшки, сазан — очень редко. В 38 желудках крачек, добытых в этот период, был только один сазан-годовичок (2,6% встреч), имевший длину (L) 10 см, вес около 20 а, что вполне понятно, так как в мае и начале июня сазан-годовик для крачек слишком велик. Только в середине июня подросшая молодь сазана появляется в массовых количествах на местах охоты крачек. К концу июня средняя длина мальков сазана равна 3,0 см, а вес — около 1 г.
Со второй половины июня мальки сазана чаще встречаются в питании крачек, составляя 7,1% всех встреч, или 6,5% от веса всей рыбы.
В июле сазан встречается в 19,3% желудков, что равняется 25,4% веса всей съеденной рыбы; в августе количество сазана еще больше увеличивается, давая 38,8% встреч.
На основании этих данных, число мальков сазана, уничтоженных одной крачкой за лето, вычислено для каждого месяца отдельно. При подсчете получилось, что за весь сезон одна взрослая крачка съедает 12 сазанов-годовичков и 351 малька, а птенец до отлета — 185 мальков сазана.
В дельте Волги речная крачка довольно обычна по крупным рукавам, но в особенно больших количествах встречалась гнездящейся на косах авандельты. Однако в годы с затяжным паводком ее численность резко снижается.
Абсолютный учет гнезд речной крачки в течение двух лет (1950 и 1951 гг.) показал, что в эти годы на территории Дамчикского участка Астраханского государственного заповедника гнездилось около 2000 пар речных крачек.
Среднее число яиц в гнезде — 2,5. Количество птенцов могло бы достигнуть 5 тыс. Фактически эта цифра несравненно ниже из-за большой гибели яиц и птенцов.
К концу гнездования вырастает и поднимается на крыло птенцов не более о 10% от числа отложенных яиц.
Однако гибель птенцов происходит в течение всего периода роста, и нельзя не учитывать питания птенцов до их гибели. Поэтому при оценке общего количества съеденной пищи ориентировочно учитывается 10% от количества всех отложенных яиц, т. е. 500 птенцов.
Таким образом, взрослые и молодые крачки Дамчикского участка Астраханского государственного заповедника (площадью около 5 тыс. га) поедают за сезон 31,5 г рыбы, из которых на долю птенцов приходится 1,5 т. Из общего количества съеденной взрослыми крачками и их птенцами рыбы сазан составляет 11,5 г, т. е. около 1,5 млн. молоди сазана и 50 тыс. годовичков.
Принимая во внимание очень большую плодовитость сазана, при которой крупный производитель мечет до 1,5 млн. икринок, получается, что приведенная выше цифра уничтожения молоди сазана не велика.
Все расчеты, оценивающие вредную деятельность крачек, даны на примере сазана — наиболее обычного корма крачек. Расчет по другим рыбам не произведен; эти виды или относительно редко встречаются в питании крачек, или не имеют промыслового значения.
В других районах рыба также имеет существенное значение в питании речной крачки. В Крыму, например, в 1947 г. встречаемость рыб в питании этого вида крачек составляла 50,5% от всех встреч. Это в основном морские иглы, бычки и хамса. Насекомые здесь попадались значительно чаще, чем на Волге (70%). К тому же среди этих насекомых были важные вредители сельскохозяйственных культур: хлебный жук (36%) и кукурузный навозник (Бородулина, 1953).
Основной корм речной крачки в Присивашье, по данным Шевченко (1937), также составляли рыбы (86,6% встреч), в основном бычки и морские иглы. Насекомые составляли 13%, главным образом жужелицы, и хлебный жук; ракообразные, чаще всего морской таракан — 4% от всех погадок.
В Черноморском заповеднике речные крачки питаются главным образом креветками. В 1957 г. ракообразные были встречены в 63 погадках из 86. что составило 73,4% всех встреч. Из них на долю креветок приходилось 72,1%. Рыбы, главным образом бычки, морские иглы, атеринка, достигали 45,5% погадок, а насекомые — только 4,6%.
На Кубани, в конце лета 1953 г., питание речных крачек состояло почти исключительно из рыбы (100% встреч). На обследованном нами участке восточного побережья Азовского моря в конце августа 1953 г. держалось около 5 тыс. этих птиц. Особенно много было их на отмелях Ачуевской косы (более 1 тыс.) и на косе Долгой (до 3 тыс.). В этот период речные крачки здесь питались преимущественно атеринкой и в меньшей степени тюлькой.
На обследованных нами волжских рыборазводных хозяйствах речные, крачки были малочисленны, но на обширных Кубанских рыбхозах они обычны. Их корма здесь состояли почти исключительно из рыбы. Эти крачки ловят живых и полноценных рыбок, из которых примерно половина, — молодь промысловых рыб. Чаще всего встречался сазан (36,3%), реже тарань и судак (12,7% и 9,1%). Из сорных рыб обычнее других были колюшки и красноперки. Ориентировочные подсчеты — при суточной норме для птицы 65 г корма — показали, что в день эта крачка съедает около 35 г разводимой на рыбхозах молоди рыб и примерно в таких соотношениях: 16 сазанов, 2 тарани и 1 судак. За сезон одна птица уничтожает около 1,5 тыс. мальков, разводимых в рыбхозе. На рыбхозе эта крачка вредна и в больших количествах недопустима.
Малая крачка (Sterna albifrons Pall.) распространена довольно широко в южных и средних районах Европейской и на западе Азиатской частей СССР. Зимует за пределами нашей страны. Численность малой крачки невелика. В Европейской части Союза эта крачка не образует больших колоний.
Мелкие гнездовые колонии малых крачек находил в Присивашье Шевченко (1937), а на Аральском море Зарудный (1916). Относительно более высокая численность малых крачек в Черноморском заповеднике, где, по данным М. И. Клименко (1950а), в период с 1935 по 1949 г. на о-ве Тендра их численность колебалась по толам от 214 до 464 пар.
В дельте Волги, в Крыму и на Кубани обычно нам приходилось наблюдать малых прачек или гнездящихся вместе с другими видами, чаще всего с речными в количестве до десятка шар, или отдельными небольшими колониями, число гнезд в которых не превышало нескольких десятков. И только в Черноморском заповеднике в 1957 г. на о-ве Ома леном мы нашли колонию, в которой имелось 92 гнезда. Видимо, более многочисленна на гнездовании малая крачка в Казахстане.
В литературе имеются указания на большие скопления малых крачек во вне гнездовое время. Так, И. Б. Волчанецкий (1937) в конце июля наблюдал большие стаи этих крачек на плоских, чистых берегах Камыш-Самарских озер (Волжско-Уральские степи). Исаков и Воробьев (1940) в мае 1938 г. во время ската мальков в море наблюдали на юго-западном побережье Каспия скопления малых крачек в заливе в количестве нескольких тысяч.
Малая крачка почти исключительно рыбоядна. В Крыму содержимое желудков и погадок малых крачек состояло из остатков мелких рыбешек (91% встреч) и беспозвоночных — креветок и «мелких рачков (27% встреч). Насекомые не обнаружены. Шевченко (1937) находил в погадках малой крачки большое количество насекомых (99% встреч), которых птица, как и речная крачка, склевывает с воды. Рыбы, по его данным, составляют лишь 54, а ракообразные 2,1 % от всего питания.
У малых крачек, добытых в дельте Волги, в желудках была обнаружена только рыба (бычки l = 4—5 и вобла l = 4—5 см).
В Черноморском заповеднике в 1957 г. главной пищей малых крачек была молодь бычков. На побережье восточного Каспия, по наблюдениям В. C. Залетаева (1960), — мальки сельдей. Средние размеры рыбешек, изъятых из желудков птенцов этих крачек, были от 17 до 24,5 мм, а в одном пищеводе у добытой здесь птицы количество мальков доходило до 13 экз. Несмотря на то, что в этом районе малые крачки, как видно из приведенных примеров, питались молодью промысловых рыб, по мнению Залетаева, в силу своей относительной малочисленности они морскому рыбному промыслу на восточном Каспии не вредят.
На кубанских рыбхозах также питание этих крачек состояло почти исключительно из рыбы. Из 24 желудков и 19 погадок малых крачек этого района только в одном желудке мы встретили двух мелких стрекоз.
Виды рыб, которые разводятся в рыбхозах (сазан и тарань), составляют всего лишь незначительную часть питания малой крачки. Основу же их питания составляли такие виды рыб, как атеринка и бычки. Малая крачка преимущественно ихтиофаг. Однако эта маленькая, размером со скворца, птица очень малочисленна: колонии в несколько сотен пар считаются крупнейшими, а послегнездовые скопления в тысячу птиц — редким явлением.
По видовому составу поедаемые рыбы главным образом не промысловые, а нередко сорные. На рыбхозах эти крачки редки.
Сказанное позволяет сделать заключение, что малая крачка не может считаться вредителем рыбного хозяйства.
Пестроклювая крачка (Sterna sandvicensis Lath.). Ее особенность — очень ограниченное распространение. В СССР гнездится она на островах западной части Черного моря, в низовьях Днепра, на Сиваше и на островах Каспийского моря. Зимует она на Средиземном море, в Африке и Передней Азии у Персидского залива.
В СССР численность этой крачки небольшая. Наиболее многочисленна она на островах Черноморского заповедника, где с 1946 по 1949 г., ее численность колебалась от 10 до 12 тыс. пар.
В 1957 г. то подсчету заповедника там гнездилось около 9 тыс. пар. Именно эту крачку, более чем других, обвиняют в уничтожении рыбных запасов, так как она — действительно почти исключительный ихтиофаг. Кроме рыбы, она поедает также моллюсков, червей, ракообразных, насекомых и даже птенцов других птиц (Witherby, 1941; Niethammer, 1942; Дементьев и др., 1951). По нашим данным (Бородулина, I960), в районе Черноморского заповедника основным кормом пестроклювой крачки были бычки (90,3% встреч). Среди бычков встречались виды: бычок-кругляк (рыбки длиной от 5 до 12 см) — 81,4% встреч, реже — бычок-цуцик (63,9%), бычок-травник был обнаружен только в 15% от всех желудков. Остальные виды рыб встречались в незначительных количествах.
Обилие бычка-кругляка в пище этих крачек в районе Черноморского заповедника вполне понятно, так как Тендровокий залив Черного моря — основное место нереста и промысла этого бычка. Запасы бычков здесь очень велики, и гнездящаяся в этих местах популяция пестроклювых крачек не может повлиять на их численность, так как общее изъятие ими рыбы соответствует только тысячным долям процента ежегодного улова бычков в Черном море (Бородулина, 1960).
В послегнездовое время пестроклювые крачки, разлетаясь с мест гнездовий мелкими, а иногда и крупными стаями, доходящими до 800 птиц, кочуют по берегам наших южных морей. При подсчете с самолета в августе 1953 г. на северо-восточном побережье Азовского моря от косы Долгой до Пересыпи нами было учтено около 4—5 тыс. этих птиц.
В желудках и зобах добытых здесь пестроклювых крачек сразу же после утренней кормежки было по 20—24 рыбки, общий вес которых 27—35 г. Главным образом это были молодые атеринки, средняя длина которых 5,3 см, вес 1 —1,35 г, и тюльки (5,9 см и вес 2 г). Количество тюлек, встреченных в желудках этих крачек, в двадцать раз меньше количества атеринок. На одну крачку приходилось к среднем 21 атеринка и 1 тюлька, т. е. на долю атеринок приходилось 93% от веса всего корма птицы.
Атеринки — это мелкие рыбки, хотя у нас и промышляются, но не имеют серьезного хозяйственного значения, а попадаются лишь как прилов при добыче других рыб. До сих пор еще не совсем ясно, являются ли атеринки кормовыми конкурентами других промысловых видов рыб. Кроме того, существует мнение, что атеринки даже вредны, так как засоряют стаи тюльки. Следовательно, уничтожением атеринки пестроклювые крачки не приносят существенного вреда для рыбного хозяйства Азовского моря.
Если в день пестроклювая крачка съедает около 60 г рыбы, то все крачки, скопившиеся осенью на восточном побережье Азовского моря в количестве 4—5 тыс. птиц, съедают за месяц пребывания здесь около 90 ц рыбы. Сопоставляя эту цифру с размерами промысла в Азово-Черноморском бассейне тюльки (до 800 тыс. ц), видно, что даже при полном переходе пестроклювых крачек на питание тюлькой, вред этих птиц рыбному хозяйству будет незначителен.
Чеграва (Hydroprogne tschegrava Lep.). Обыкновенная чеграва — самая крупная крачка. Спорадически распространенная почти во всех частях света она и в Советском Союзе имеет разорванный ареал: встречается но берегам Балтийского моря, по северному побережью Черного и Азовского морей, на Каспии, Арале и по многим озерам в Азии. Кроме того, она имеется на Дальнем Востоке. Зимует чеграва далеко за пределами нашей страны. О численности этой крачки в СССР сведения очень незначительны. В Европейской части Союза больших колоний она, видимо, не образует.
По Никлусу (1959), в Эстонской ССР гнездование чегравы отмечено только с 1910 г., в настоящее время в Эстонии имеется уже около десятка небольших колоний.
Общая численность чеграв на побережье Балтийского моря, по данным Бергмана (Bergman, 1953), около 1200 пар.
В районе Черноморского заповедника до 1948 г. было только 3—4 гнездящихся пары, а в 1948 г. на одном из островов загнездились 43 пары (Клименко, 1950а, 1950б). В 1957 г. и заповеднике мы видели только одну гнездящуюся пару на Тендровой косе. На Лебяжьих островах Черного моря мы нашли только два их гнезда.
В Западных Сивашах, на о-ве Китай, в 1934 г. гнездилось около 150 пар чеграв, а в 1935 г. этих птиц было уже значительно меньше (Шевченко, 1937). Затем численность чеграв вновь увеличилась и достигла к 1953 г. 283 пар (Солдатенко, 1956). На Каспийском море чеграва более многочисленна, однако в авандельте Волги мы встречали ее только несколько раз небольшими стайками. Н. А. Гладков и В. C. Залетаев (1956) у западных берегов Мангышлака обнаружили только одну колонию.
В значительных количествах чеграва встречается на Казахстанских озерах и в некоторых местах Аральского моря. Е. П. Спангенберг и Г. А. Фейгин (1937) в долине Сыр-Дарьи нашли колонию, в которой было свыше 200 гнезд.
Таким образом, мы видим, что в районе южных морей общее число чегравы невелико.
По питанию чеграва — почти исключительно ихтиофаг.
В Казахстане четравы улетают за кормом на мелководье за 10—12 км от гнездовья. Рыба, которую ловили птицы, обычно бывала около 15—20 см длины, иногда до 30 см (Деревягин, 1948).
На Балтийском море (Бергман, 1953) чегравы кормятся и выкармливают птенцов рыбой, за которой летают на расстояние свыше 30 км. Около 60% всей пищи чегравы составляли карповые рыбы, главным образом из рода ельцов (Leuciscus), только около 10% их пищи составляли сельдевые, в большинстве шпроты. Этих рыб чегравы добывали иногда в открытом море.
В желудках чегравы, добытых нами в Крыму, были только рыбы.
Чегравы, по-видимому, могут кормиться и на суше; Спангенберг и Фейгин (1937) наблюдали чеграв, державшихся с птицами, истреблявшими саранчу.
Чеграва — одна из наиболее вредных чайковых птиц, однако се численность столь мала, что трудно говорить о каком-либо отрицательном ее хозяйственном значении.
Итак, наши данные дают возможность отметить, что среди чайковых птиц имеются почти исключительно ихтиофаги (малая крачка, пестроклювая и чеграва), инсектофаги (средиземноморская чайка, чайконосая и светлокрылая крачки), но большинство видов чайковых птиц — эврифаги, т. е. всеядные (чайка-хохотунья, озерная и др.). В зависимости от условий они резко меняют свои корма, переключаясь всегда на более массовые и более доступные.
Хозяйственное значение одного и того же вида в различных районах и в разное время года различно, что необходимо учитывать при определении пользы или вреда птиц.
Для сельского хозяйства повсеместно очень полезны средиземноморская чайка, чайконосая крачка и местами чайка-хохотунья. Остальные виды чайковых птиц, кроме типичных ихтиофагов, в большинстве случаев также полезны, но степень их пользы зависит от местных условий.
Имеется много примеров, когда чайковые птицы очень быстро ликвидировали очаги вредителей. В сельскохозяйственных районах, расположенных недалеко от крупных гнездовых колоний чайковых, почти не бывает вспышек массового размножения большинства полевых вредителей. Чайки-хохотуньи в степях северного Крыма летом кормятся преимущественно грызунами (суслики и мышевидные грызуны).
Для рыбного хозяйства вредная деятельность чайковых птиц обычно сильно преувеличивается. Только немногие виды и в определенных условиях могут оказаться вредными. Например, чайка-хохотунья при лове рыбы сетями.
На волжских и кубанских рыбхозах всех чайковых птиц можно разделить на три категории: полезных, практически безразличных и вредных. Полезна чайконосая крачка, которая на рыбхозах даже при обилии молоди рыб питается в основном лягушатами — вредителями рыбоводства.
Болотные крачки на рыбхозах полезны, так как враги молоди промысловых рыб (личинки плавунцов и стрекоз, колюшки, лягушки) в их кормах превышают по количеству съеденную ими рыбу. Только при значительном очищении рыбхозов от лягушек возможен сдвиг в питании крачек в сторону относительного увеличения рыбы. На рыбхозы их привлекает не рыба, а удобные места гнездования.
Практически безразличны на рыбхозах чайка-хохотунья и малая крачка, так как эти виды здесь немногочисленны. Только один вид — речная крачка вредная птица рыбхозов.
Истребление чайковых птиц на рыбхозах недопустимо, так как оно при проведении его людьми, не различающими виды этих птиц, наносит существенный вред уничтожением полезных видов.
Необходимо на рыбхозах поставить опыты по разработке способов отпугивания птиц, в частности проверить действенность в наших условиях способов, оправдавших себя в практике зарубежных хозяйств: акустический способ (Голландия), натягивание нитей (ГДР), установка пугающих предметов и т. п.