В истории науки огромную роль сыграл древнегреческий философ Аристотель, живший в IV веке до нашего летосчисления. Его сочинения усердно изучались и в позднейшие века.
Церковь сумела извратить и исказить многие его мысли и в таком искаженном виде признала, их за истину, не подлежащую критике. Потребовался немалый труд, чтобы восстановить действительные взгляды Аристотеля. Важны соображения, его относительно возникновения животных. Аристотель думал, что в природе есть два способа появления животных существ. Первый способ, всем хорошо известный, состоит в том, что организмы рождаются от себе подобных родителей.
Второй способ состоит в возникновении организмов без участия родителей, — прямо из земли, из воды, из воздуха. Когда солнечный луч согреет ил, навоз или гниющие вещества, когда их оросит весенний дождь, в них — этих неживых веществах — зародится жизнь: как из реши возникают растения, так из гниющего ила, пропитанного росой, зарождаются черви, клещи, личинки ос; подобным обрывом из гниющего дерева происходят рои пчел, а из нечистот и гниющих трупов — глисты и другие черви: и другие черви, а вода из колодцев и болот возникают комары; в гниющем речном иле, в тине и песке зарождаются раки, слизняки и рыбы, а из мокрой земли выходят лягушки и даже мыши. Таково было учение Аристотеля о «произвольном зарождении». Прав ли был он?
Нет! Аристотель глубоко ошибался, опираясь на неправильные, неточные наблюдения; он замечал, что от солнечного тепла в гниющем навозе заводятся черви, но упускал из виду, что они происходят из яичек, отложенных в навоз червями же. Яички не развивались, пока было холодно, но как только их согревало солнце, они быстро развивались, и из них выходили черви. Казалось, нетрудно было заметить ошибку Аристотеля: стоило только произвести точные наблюдения…
Но тянулись века за веками, одни народы сменялись другими, а уверенность в том, что мелкие животные могут возникать без родителей, крепко держалась.
Полторы тысячи лет признание произвольного зарождения жизни уживалось рядом с верой в библейского бога и в сотворение мира в шесть дней по его слову.
Христианская церковь тогда нисколько не осуждала учения о произвольном зарождении. Учители церкви говорили, что при рождении животных не от родителей божественная сила отступает от обычного порядка, который она сама установила. Церковные писатели повторяли слова Аристотеля, и никому не приходило в голову в них усомниться или проверить их. А ведь мнение Аристотеля было основано на наблюдениях, хотя и ошибочных. Церковники прибавили много собственных, уже совершенно вздорных выдумок о возникновении живых существ.
Так например, они пустили в ход рассказ об утином дереве. На морском берегу растет будто бы особое дерево, плоды которого попадают в воду и там превращаются в морские ракушки. Ракушки эти растут и потом перерождаются в уточек. Эта басня очень понравилась католическим попам и монахам. Они решили, что раз утки могут рождаться в морях, то их мясо не скоромное, и его можно есть постом. И когда народ усердно молился и постился, жирные монахи объедались жареными гусями и утками, заявляя, что это плоды утиного дерева.
Был распространен и другой рассказ, будто некоторые путешественники видели в восточных странах собственными глазами особые плоды, похожие на дыни, внутри которых заводились ягнята. Стали говорить о «растительном ягненке», которого будто бы можно употреблять и в пищу. Нетрудно догадаться, кому это было наруку.
Но ярче всего убеждение в возможности произвольного зарождения сказалось в попытках искусственно приготовить человека, или, как тогда говорили, «гомункула» (слово «гомункул» — латинское и по-русски значит «человечек»).
Вот как надо было поступить, чтобы получить гомункула, по совету одного ученого (Парацельса), жившего в начале XVI века, т. е. около 400 лет назад. Возьми, — говорит он, — известную человеческую жидкость и оставь ее гнить сперва в запечатанной тыкве, потом в лошадином желудке сорок дней; тогда она начнет жить, двигаться и копошиться, что легко заметить. То, что получилось, еще не похоже на человека. Потом надо каждый день тайком и осторожно питать это человеческой кровью и сохранять в тепле лошадиного желудка сорок недель, после чего и произойдет настоящий живой ребенок, имеющий все члены, как дитя, родившееся от женщины, но только очень маленький». Приводя такой рецепт, ученый скромно умалчивает, удался ли ему самому этот опыт.
Крупные естествоиспытатели XVI, XVII и даже XVIII века, выдающиеся умы этого времени (не говоря уже о более ранних временах) безоговорочно признавали произвольное зарождение. В числе их можно назвать Ван-Гельмонта, который остроумными опытами положил начало науке о питании растений. Возможность произвольного зарождения допускал и знаменитый Гарвей, открывший кровообращение. Не чужд был этому признанию великий философ и математик XVII века Декарт, а также величайший ученый Ньютон (1643—1727). Можно было бы назвать немало и других блестящих имен.
Однако уже в XVII веке, когда ученые стали все больше опираться на проверенные опыты и точные наблюдения, почва под ногами у сторонников произвольного зарождения заколебалась. Первый удар этому взгляду был нанесен итальянским поэтом и врачом Реди. Изучая способы размножения насекомых, он открыл, что мухи кладут яички, потом из них выходят белые «червячки», а эти последние уже превращаются в мух. У него возникло подозрение, не из яичек ли, отложенных мухами, выходят и те червячки, которые появляются в гниющем мясе.
Чтобы проверить свое предположение, Реди сделал простой, но убедительный опыт. Он положил кусок свежего мяса в банку и плотно затянул ее горло тонкой кисеей. На кисею садилось много мух, но ни одна не проникла к мясу. Реди видел, как мухи откладывали на кисею яички, однако плотная ткань не давала яичкам попасть на мясо, и хотя оно загнило, червей в нем не появилось. Разнообразя свои опыты, Реди повторял их много раз и всегда с полным успехом: если мухи не имели доступа к мясу, в нем не заводилось червей. Отсюда Реди сделал важный вывод: гниющие вещества — мясо, рыба — благоприятны для развития насекомых, служа им как бы удобным гнездом; однако новые насекомые появляются только в том случае, если в мясо отложены яички. Произвольного зарождения насекомых в гниющих веществах не происходит.
После своих блестящих опытов Реди все же не отбросил мысли о произвольном зарождении.
Он попрежнему допускал произвольное зарождение глистов во внутренностях животных и человека, зарождение червей в плодах растений и т. п.